Спокойно возражаю:

— Вообще-то это моя земля, уважаемый. Моё графство. Я — граф Данила Вещий-Филинов, по совместительству конунг Тавиринии. А вы тут гости незваные. И, судя по всему, я уже знаю, зачем вы здесь. Вас наняли, чтобы напасть на меня и устранить.

Вожак пожимает плечами, будто я только что сказал очевидную банальность.

— Ну да, наняли. И что?

Я невольно хмыкаю.

— Тогда почему не нападаете? Вместо этого шалаши строите.

Лягушкоид оглядывается на своих соплеменников. На мгновение кажется, что он сам удивляется ситуации. Потом отвечает, лениво потягиваясь:

— А зачем? Здесь болота хорошие. Даже в мороз не замерзают. И мухи есть. Много. Тоже не мёрзнут. Нам нравится. Зачем куда-то идти, если и тут хорошо?

Теперь уже я смотрю на него с нескрываемым удивлением.

— То есть, вы хотите остаться здесь жить?

Он энергично кивает.

— Да. Здесь замечательные болота. Куча плотных трясин, мух море. Тепло под трясиной. Нам тут хорошо.

Я усмехаюсь, ситуация начинает меня забавлять.

— А как насчёт вашего контракта с мутантами Гагера?

Вожак фыркает с явным раздражением.

— Да пошли они. Мы рвём контракт.

На этот раз я не удерживаюсь и смеюсь вслух.

— Ну хорошо. Но вы всё ещё на моей земле. Жить здесь без моего разрешения не получится.

Лягушкоид снова пожимает плечами, глядя на меня так, будто ничего проще в жизни не слышал.

— Ну так дайте нам разрешение.

Я качаю головой, всё ещё посмеиваясь.

— Простота — ваш талант. Но просто так не дам, — задумчиво смотрю на лягушкоидов. Там ведь хватает и детей, и женщин. Все в одежде и обуви, сделанной из болотных трав. Это не банда, это переселенцы. Какие из них убийцы? Подручные Гагера явно же берут всех без разбора. — Как тебя зовут?

— Ажаб.

— Ажаб, если вы поклянётесь в верности, будете защищать это болото, соблюдать мои законы, не трогать моих подданных и никогда, слышите, никогда не пойдёте на войну против меня, то, может быть, договоримся.

Вожак почесывает затылок, думает секунду, а потом отвечает с явным безразличием:

— Нам всё равно. Мы никого не трогаем. Нам только мух давай. Ладно, клянёмся.

Я решаю добавить последнее условие, уже ради своего удовольствия:

— Если понадобится, я призову вас и вы будете защищать мои земли.

Он хитро улыбается.

— Мы согласны защищать болота. И всё, что рядом.

Я хмыкаю.

— Тогда на колени. Принимайте клятву верности.

Лягушкоиды один за другим становятся на колени, клянясь в верности. Картина фантасмагорическая, но, что ж, мой род расширяется. Даже за счёт болот.

Друзья-мазаки, с Новым годом! С праздником вас и ваших близких!

Глава 4

Где-то в междумирье

— Что там с наёмниками? — голос лорда Гагера, холодный и ровный, рассекает тишину.

Мутант-полукровка склоняется в поклоне, тяжело сглатывая. Его дыхание сбивается, и он вновь чувствует эту странную одышку, что преследует его уже месяц. Да и прочие «неприятности», о которых он предпочитал не упоминать, стали чем-то вроде привычки. Даже самые дорогие девицы из борделей не могли ему помочь. Но, конечно, всё это от стресса. Работать на лорда Гагера — дело не для слабонервных. Блин, спасибо ему за вечную молодость, но всё равно жутко находиться с ним рядом.

— Две группы потерпели поражение, милорд, — пробует он начать, но голос дрожит. — Матросов уничтожили люди Филина, а некромантов… хм… загрызла собственная поднятая нежить на кладбище.

Гагер приподнимает левую бровь.

— Собственная нежить? — голос Гагера капает ядом сарказма. — И кто эти выдающиеся таланты? Откуда вы их выкопали?

— Из Некромантских островов, милорд, — торопливо поясняет мутант, стараясь избегать прямого взгляда лорда. — Вы сами велели нанимать всех отбросов…

Гагер морщится, его безупречное лицо искажает выражение омерзения.

— Но не некромантов, которые не умеют поднимать нежить. Что за идиотизм? Это как нанять повара, который не умеет резать ножом.

Мутант молчит, не решаясь ответить, и Гагер лениво откидывается на спинку кресла. Он безразлично оглядывает собеседника, как дорогой музейный экспонат, оказавшийся браком.

— Ладно, — с преувеличенным спокойствием произносит он. — Первая партия сгинула целиком?

— Осталась одна группа, милорд, — мутант снова судорожно сглатывает. — Лягушкоиды. Они… они топчутся на месте. За пределы болот не выходят.

Гагер тихо вздыхает. Его тонкие пальцы медленно сжимаются в кулак.

— Что значит «топчутся на месте»? — слова срываются с его губ медленно, почти лениво. — Почему они не выполняют свои задачи?

Мутант открывает рот, пытаясь что-то выдавить, но слова застревают в горле. Проклятая одышка снова даёт о себе знать, как и страх перед лордом Гагером. Однако лорд, теряя остатки терпения, прерывает его попытки объясниться:

— Немедленно отправляйся к ним, — отрывисто бросает он. — Узнай, почему они возятся. Напомни этим тупоголовым земноводным, что они не местные экскурсанты, а наёмники. Их задача — убить Филина. Если они этого не сделают, их болото станет их могилой. Всё понял?

Мутант поспешно кивает и бросается прочь, его шаги гулко отдаются в коридоре. Гагер остаётся один. Конечно, он и не питает иллюзий насчёт успеха лягушкоидов — слишком тупы, слишком медлительны. Но план Гагера предельно прост: завалить Филина толпами наёмников. Волна за волной, банда за бандой. Кто-нибудь да прорвётся сквозь оборону. Рано или поздно удача улыбнётся, и очередной безликий тупой наёмник всё-таки прикончит этого чертовски упрямого мальчишку.

Возвращаюсь в Невский замок, слегка усталый, но всё ещё в тонусе. После церемонии присяги лягушкоидов есть о чём подумать. И, конечно, о рисках. Боевой материк долгие годы находился в изоляции, и многие привыкли считать это непреложным правилом. Но после череды событий, а особенно после смерти Лича, становится очевидно, что всё изменилось.

Изоляция — это больше не щит. Политика Организации, похоже, сдвинулась, причём в сторону, которая мне пока не до конца ясна. Друид Ясен теперь уже не следует старой политики. Идея о том, что на материке должна остаться только одна сильнейшая раса, а остальные обречены на истребление, больше не кажется незыблемой. Всё меняется. И, судя по всему, изоляция уже не в силе.

Я поднимаюсь по ступеням замка, размышляя о лягушкоидах. С ними, наверное, всё обойдётся. В конце концов, не я же их сюда привёл. Я просто воспользовался ситуацией, ну и принял у поселенцев присягу.

Лягушкоиды не представляют большой угрозы — слишком уж привязаны к своим болотам. Если оставить их в покое, возможно, они даже станут полезны. Например, примутся добывать болотные минералы. И тогда у Невинска появится еще одна статья доходов.

В Невском замке жизнь кипит с раннего утра. Ещё даже не обед, а народу уже полно. Слуги с кастрюлями и блюдами носятся по коридорам. Кормить всех — это не шутка. Особенно учитывая, что обитатели замка включают не только людей, но и целую ораву зверей, которых одной плошкой супа не накормишь.

Вот, например, Золотой. Для него ежедневный рацион — минимум одна корова. Хорошо хоть не аномальная, иначе это влетело бы в такие суммы, что его прозвище «Золотой» стало бы буквально пророческим.

А ещё есть Пёс, для которого каждый день готовят гигантский таз с мясной кашей. Рядом с его миской частенько оказывается древо-големыш, который с забавной серьёзностью пытается изображать из себя щенка. Кашей, понятно, он не наедается, дерево ведь, и слугам приходится прыскать его специальными удобрениями.